На вершине отчаяния (СИ) - Страница 60

— Что это было? — Сдавленно произнес он, потирая ноющую грудь. Как только одежда осталась цела, от подобного разряда.

— Прости. Обычно детей признают на десятый день от рождения, но у нас с тобой вышла заминка в сорок пять лет. Так что поболит дня два и успокоится. Теперь, когда все юридические вопросы подданства и опекунства решены, ты готов выделить мне два военных судна для сопровождения?

— Вопросы чего? — Зураб устал возмущаться. Да и ноющая боль в груди сильно мешала праведному гневу.

Зарим смотрел на него минуту, а потом в его непробиваемом спокойствии появилась брешь.

— Ты, что? Совсем ничего не знаешь про нас и нашу культуру?

— Не знаю! — Теперь настал черед Зураба злорадствовать. Не все же получать в одни ворота, пусть и новоявленный папенька порадуется. — Можно подумать меня кто-то учил. Вот ты, например, остался бы с семьей и учил как следует, а не швырялся молниями. Что теперь со мной будет?

— Ничего, кроме того, что ты и твои потомки до тех пор, пока смогут перекидываться, отныне часть клана, и обязаны подчиняться Ализиру как…

Договорить он не успел. Зураб рванулся через стол и вцепился ему в горло.

— Ах ты сволочь…

Что бы ни хотел сделать Зураб, он этого не успел. Парни из охраны в одно мгновение оторвали его от Зарима, скрутили и толкнули обратно в кресло. Зураб с ненавистью уставился на Зарима, а тот потянул край рубашки с покрасневшего горла и захохотал как сумасшедший.

— Ализир будет доволен. Хоть одни потомок с горячей кровью. Будет с кем пар выпускать, а то Аликай воспитанный, до безобразия. А про братца с его чудачествами я вообще молчу. Брось, Зураб, чего ты злишься.

— А ты как думаешь? Я что должен прыгать от восторга, что ты опять решил все сам? — Зураб все еще кипел ненавистью, но больше не делал попыток навредить родителю.

Зарим легко поняв его чувства, сокрушенно покачал головой.

— Дурак ты Зураб. Убей ты меня и жить тебе один вдох. А твою семью вырежут до самого основания, чтобы никакой предательской заразы в клане не осталось. Неужели ты думал, что можешь свернуть мне шею и остаться безнаказанным? Эти парни получили недвусмысленный приказ, охранять меня ценю собственной шкуры. И они выполнят его, даже не смотря на то, что я признал тебя сыном. Так как подчиняются не мне, а Ализиру. Сейчас моя жизнь принадлежит государству и пока я выполняю волю Эрла ни о каких родственных чувствах не может быть и речи. Сплаваем к Каннингему, подпишем пару документов, а потом будем выяснять отношения сколько твоей душе угодно. Я даже прощу, если ты переломаешь мне руки и ноги. Но все это потом, а сейчас о деле. Два корабля с полным экипажем и полным вооружением. Военное сопровождение в столице и по дроге обратно домой. Вот и все, что от тебя требуется. Вести переговоры буду я, твои люди обеспечат только подобающую моему статусу свиту.

— Почему я? Почему ты не взял своих, а вновь врываешься в мой дом и наводишь свои порядки? Жили мы без тебя столько лет и дальше бы жили. Неужели у твоего Эрла нет людей, чтобы составить твою свиту?

— Людей нет. Только двуликие, а соваться с ними во дворец Каннингема чистое самоубийство. Никто не поверит, что мы дипломатическая миссия и нас прикончат задолго до того, как мы доберемся до столицы. К тому же Алиррана не имеет выхода к морю, а это важно, так как по морю сократить путь можно втрое, выиграв во времени, так что когда составлялся план, твою кандидатуру утвердили единогласно. И кстати, возьми с собой сына. Мальчик назначен младшим помощником посла при дворе Эрла. Пусть набирается опыта. Он ему пригодится.

Зураб выслушивал приказы отца, медленно впадая в отчаянное уныние, но когда услышал, что без него решили судьбу сына, да еще кто? Прадед в глаза его не видавший, не утерпел. Хотел рыпнуться, но увидев звериные лица личной охраны Зарима, их жутко оскаленные клыки и когти на руках быстро угомонился. Ничего, он еще поквитается с папашей. Обязательно должен быть способ обезопасить если не себя, то детей от загребущих лап двуликих. Он не для того растил их и ограждал от этой мерзости, чтобы они сложили головы от людской ненависти.

— Мне надо два дня, чтобы утрясти все дела. Не могу же я отправить торговые корабли совсем без охраны.

— Об этом уже позаботились. В отсутствие военных фрегатов на торговых судах разместятся воинские отряды из специального подразделения. Все они опытные моряки и не будут помехой твоим людям. — Зарим встал. — У тебя два часа на все про все. Встретимся на борту.

— Ты же сказал, что у вас нет выхода к морю. — Крикнул ему в спину Зураб. — Так откуда у твоего Эрла опытные моряки?

— У твоего Эрла. — Зарим сделал ударение на слово «твоего» — Каждой твари по паре, а то и по сто штук. И моряки среди нас тоже имеются. Два часа Зураб, или ты останешься на берегу.

Спустя ровно два часа корабли отошли от причала и подняв паруса покинули уютную гавань. Зарим постояв на палубе и полюбовавшись на закат, спустился в каюту. Устал он зверски. Он всегда плохо переносил путешествия через порталы, а тут почти сотня перемещений за неделю. И все потому, что он имел глупость явиться, в столицу и попасться на глаза отцу. Ализир в отместку за самоволку приказал разнести весть о готовящейся войне, и обязать городовых подготовить армии и двинуть все войска на границу, где был объявлен всеобщий сбор.

Зевнув, так что едва не вывихнул челюсть, он понял, если не отоспится вволю, не сможет нормально работать. Человеческое тело, лишенное поддержки зверя раз за разом предавало его в самый ненужный момент. Вот и сейчас. Вместо того, чтобы засесть за стол и просмотреть документы, он думает не о деле, а о теплой постели. Стареет что ли? Так вроде бы рано. Тридцать семь не возраст для человека. Тем более для человека, который выглядит на десять лет моложе собственного сына.